— Я все понимаю и не собираюсь распространяться об этом. Но, знаешь, в какой опале я не была бы, для меня всегда будет важно лишь твоё ко мне отношение.

Тристан снова поднёс мою руку к своим губам. Только ожидаемого поцелуя не последовало, так как он упёрся взглядом на ссадину на моем запястье.

— Что это?

— Скажем так, я была не согласна с планом. Но это мелочи, тем более что шишка на затылке оказалась куда болезненнее, — хотела отшутиться я, но подавилась словами, когда увидела стремительно темнеющее выражение его лица.

— Он посмели ударить тебя? — это было даже не угроза в его голосе, а приговор.

— Тристан, ничего страшного, честное слово, — распереживалась я.

Конечно, я с удовольствием бы тоже чего-нибудь им сделала в отместку, но Лебрен явно был зол не на шутку и Жаку с Карлом может не поздоровиться совсем по-взрослому.

— Они хотели как лучше, и все в принципе получилось, — начала я осторожно. — Да и вообще, мы встретились благодаря Жаку.

Я сделала вид, что не заметила его красноречивый взгляд на письмо бабушки Изольды.

— Да и некогда нам на это время тратить, промедление может свести на нет столько стараний.

Он согласно кивнул, но чувствую, он так это дело не оставит. Будем, надеяться, что все выживут.

Целый день потратил Тристан на огромное количество, важных и срочных писем. Не знаю, как тут ведутся дела, но если он говорит, что так надо значит надо. Я все это время страдала от безделья и только и делала сидя у него на колене, что играла с его волосами и периодически пытаясь вникнуть в суть отдаваемых им распоряжений.

От тоски спасло появление маркизы, которая уверив сына, что я с ней в полной безопасности пригласила меня в свои апартаменты, где мы битый час копались в её шкафах в поисках чего-то подходящего для меня. Комплекции маркиза была не крупной, но прилично выше моих средних ста шестидесяти пяти сантиметров. И потому многие наряды просто волочились за мной как на ребёнке, втихаря примеряющем мамины платья.

— Как прошли похороны? — просто чтобы не молчать спросила я.

— Жак был, не подражаем, как и всегда. Ни дать ни взять убитый горем любящий муж. Честное слово, было крайне трудно не засмеяться в голос, когда он стенал и клялся, что сохранит тебе верность.

Я закатила глаза. С ума просто можно сойти, это же надо иметь такую фантазию и смекалку, чтобы пользоваться случаем.

— Девчушку правда очень жалко было, горничная твоя очень убивалась.

— Они ей так и не рассказали? — не ожидала, что Карлу хватит выдержки, смотреть на слезы Лолы.

— Видимо, нет, но недолго осталось, Сорелу, по-моему, было хуже, чем им вместе взятым. Не ожидала, что в таком грубом человеке может быть столько нежности к женщине.

— Он удивительный человек, только этого сразу не разглядеть.

— Тут ты конечно права, но тебя на моей памяти ещё никто не обошёл в искусстве преподносить сюрпризы.

— Жаль, что это не всегда хорошо.

— Что есть, то есть, — засмеялась она, наконец, сделав выбор в пользу красивого синего платья. — Вот его и перешьём.

— А не жаль такую красоту резать? — благоговейно выдохнула я, гладя пальцами натуральный шёлк.

— Не в этом случае.

О какой случае идёт речь, я узнала очень быстро. Мы только успели доделать все изменения, когда на пороге появился Тристан, одетый в красивый чёрный фрак.

— Нам пора.

— Куда? — изумилась я его желанию отправиться куда-то, на ночь глядя.

— Идём, сама все увидишь.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, предварительно облачившись в шикарное синее платье. Широкий чёрный плащ с объёмным капюшоном скрывал меня от любопытных глаз, но очень мешал двигаться. Хотя это мало имело значения, так как Тристан все равно не на мгновение не отпускал моей руки.

Всю дорогу в карете я пыталась вызнать и выпытать, куда мы направляемся. Но даже самые изощрённые пытки не заставили его признаться, хотя он с удовольствием принял участие в собственном наглом растлении. Да и инициатива была им ловко перехвачена, и потому забыв о вопросе, я самозабвенно наслаждалась его поцелуями. Всё-таки зря мужчины жалуются на болтливость женщин, просто они не умеют их заставить замолчать. А вот Тристан очень даже умеет, ничего и я научусь. Потом.

К моему величайшему удивлению, мы подъехали к церкви прэтра Дуранда. Лебрен помог мне спуститься, и ободряюще сжав мои пальцы, повёл к задней двери, где располагался вход в дом. Лёгкий стук и на пороге появился сам Дуранд.

— Маркиз, Лебрен? — нас тут явно не ожидали увидеть.

Ничего удивительного, кто ходит в гости в такое время? Скоро ночь на дворе, а тут на тебе, посетители.

— Здравствуйте. Мы пришли к Вам, как к человеку божьему, и просим о том, чтобы Вы, сохранив таинство обряда, обвенчали нас, — сразу перешёл к делу Лебрен.

— Маркиз Лебрен? — столько удивления даже у меня не было, когда я поняла, где нахожусь, попав в прошлое.

А я ошалело во все глаза уставилась на любимого мужчину. Что вот так? Прямо сейчас? Я в последнее время так часто выхожу замуж, что теперь даже не знаю, как это делать правильно. Тристан, притянув меня к себе и обняв за талию, тихо спросил:

— Есть возражения?

— Собственно говоря, нет…

Дальше меня слушать уже не стали.

— Вы сделаете это?

— Да конечно, разве я могу отказать в богоугодном деле.

— Спасибо.

О том, что прэтру интересна личность невесты, скрыть ему не удавалось, но капюшон снимать я не торопилась. И дело не в том, что я ему не доверяла, я была уверенна, что моё воскрешение будет для него хорошей новостью, не смотря на обстоятельства, но на улице могут оказаться случайные прохожие.

И только стоя у алтаря под руку с Тристаном я осмелела достаточно, чтобы, наконец, показать лицо. Зря я это сделала, так как в ближайшие полчаса привести в чувство Дуранда нам не удавалось. Наверное, все же стоило его подготовить.

— Может водички, — спросила я Тристана пытавшегося лёгкими хлопками по пухлым щекам вернуть к реальности прэтра.

— Можно попробовать.

Где здесь кухня я не знала, и искать не стала, вполне подошла вода из серебряного сосуда стоящая рядом с алтарём.

— Это святая вода, — пояснил Тристан, криво улыбаясь.

— Ну, значит точно не повредит, — пожала я плечами и щедро зачерпнув руками, плеснула её на Дуранда.

Эффект был быстрый и качественный, правда размер глаз у него так и не уменьшился и не уменьшался в течение всей церемонии. Наверняка ему ещё не приходилось проводить в один день и похороны, и свадьбу для одного и того же человека тем более именно в таком порядке. Но ничего он достойно выдержал такой удар судьбы и, решив, что Богу виднее, объявил маркиза Тристана Лебрена и мадмуазель Елизавету Сорокину мужем и женой. А потом, нервно вытирая со лба выступившую испарину, разрешил поцеловаться. Хорошая традиция, одобряю.

Ощущая под рукой стук сердца, смотря в чёрные глаза и целуя любимые губы, я переполненная счастьем думала о том, что действительно пути Господни неисповедимы. И моя дорога привела меня сюда, в это место в это время к этому человеку.

И чтобы не случилось ещё в нашей жизни, мы пройдём это вместе.

— Моя маркиза Лебрен. Люблю тебя, родная, — прошептал Тристан, скрепляя наш союз поцелуем.

Эпилог

Англия

Тристан

Стараясь не шуметь, перевернул очередную страницу местной газеты. Как обычно ничего интересного: объявление о ярмарке, приглашение посетить женщинам вновь организованный дамский клуб, сообщение о том, что в это воскресенье состоятся крестины сына местного викария. Опустив печатное издание на пол, и откинув голову на подлокотник дивана, обнял уснувшую на мне жену. Лёгкая, тёплая, уютная, родная. Уже семь лет прошло с нашего поспешного венчания и отъезда из Франции, а до сих пор как будто вчера. Столько всего случилось за это время и столько воды утекло, вот только острота чувств не увяла, а переродилась в нечто более сильное и важное чем просто страсть и любовь.